Усадьба П.И. Харитоненко
Софийская набережная, 14. Резиденция посла Великобритании.
Роскошный особняк на Софийской набережной, в котором на данный момент размещается резиденция английского посла, ведет свою историю с 70-х годов XIX века. Именно в это время фирма «И. Г. Харитоненко и сын», купила у купца первой гильдии А.М. Тарасова двухэтажный особняк на Софийской набережной и стала использовать под конторские и складские нужды.
Семья фабрикантов Харитоненко была хорошо известна в дореволюционной России. После отмены крепостного права многие помещики совершенно не представляли, как им вести хозяйство в условиях отсутствия дармовой рабочей силы. Некоторые в растерянности не находили ничего лучше, как продавать свои имения. Далеко не каждый крестьянин имел возможность выкупить себе надел земли – но те, кто позажиточнее, делали это и потом вели хозяйство по своему разумению: закупали заграничное оборудование, строили мельницы, открывали предприятия для обработки своей продукции.
Российский предприниматель и меценат, капиталист-благотворитель. Портрет работы Н.В.Неврева
Российский предприниматель и меценат, капиталист-благотворитель. Портрет работы Н.В.Неврева
Крестьянский сын Иван Харитоненко в те времена держал бакалейную торговлю в городе Сумы и неплохо зарабатывал на поставках украинского сахара в Москву и Петербург, поэтому быстро сориентировался в ситуации: начал скупать землю под выращивание свёклы, а сахарные заводы сначала брал в аренду, а затем построил свои собственные.
К 1870-м годам Иван Герасимович Харитоненко сделался одним из самых крупных землевладельцев на сумщине, торговый оборот его предприятий превысил 20 млн. рублей серебром. Настало время и в Москве обзавестись солидным представительством с оптовым складом. Место на софийской набережной было хотя и с видом на Кремль, но тогда ни в коей мере не пафосное – в соседстве с литейным заводом Густава Листа и большим фруктовым рынком на Болотной площади. Впрочем, где фрукты, там и варенье, а какое же варенье без сахара?
В 1891 году Иван Герасимович обратился в Московскую Городскую управу с просьбой разрешить ему строительство нового каменного дома и двух флигелей на Софийской набережной. Разрешение было получено, архитектор Василий Залесский подготовил проект, но увидеть новый дом Харитоненко-старшему было не суждено – в том же году 30 ноября он скончался, завещав значительный капитал на благотворительные цели, и заканчивалось строительство уже при Павле Ивановиче.
Единственный наследник, сын Павел, получивший лучшее образование, оказался достойным приемником семейного дела и сумел поднять его на новую высоту. При нем торговый дом Харитоненко стал снабжать сахаром чуть ли не полстраны. Предприятия Харитоненко получали высокие награды на промышленных и сельскохозяйственных выставках в стране и за рубежом, а на Всемирных выставках в Париже и Глазго в 1900-1901 гг. фирма имела собственные павильоны, которые проектировал Федор Шехтель.
Годы жизни 1852—1914
Годы жизни 1852—1914
За заслуги перед Отечеством в 1899 году Павел Иванович был возведен в потомственное дворянское достоинство с правом на внесение в первую часть Дворянской родословной книги.
На гербе Харитоненко отражены все сферы его деятельности: жезл указывает на заслуги на поприще торговли и промышленности, колосья символизируют успехи в области сельского хозяйства. На дворянском гербе, пожалованном П. И. Харитоненко и его потомкам указом Николая II, написано: «Трудом возвышаюсь».
Опираясь на формы французского ренессанса и барокко, архитектор Василий Гаврилович Залесский возвёл усадьбу в академической манере – главный дом, два симметричных флигеля по бокам и между ними просторный парадный двор, отделённый от набережной ажурной чугунной оградой с двумя воротами. Строгий и в то же время нарядный фасад дома отделан рустом, окна оформлены классическими наличниками, замковые камни над окнами первого этажа украшены маскаронами.
Центральная часть здания выделена ризалитом с балконом второго этажа, который покоится на четырех тосканских колоннах. Здесь находится вход в особняк, к которому ведут два изгибающихся пандуса. В 1893 году дом был завершен снаружи и изнутри и вскоре стал одним из самых модных в Москве. Позади дома был устроен роскошный сад и большой двор с конторскими и служебным корпусами, выходящими на Лабазную улицу, ныне Болотную площадь.
фото 1876 г.
фото 1876 г.
Для оформления интерьеров дома П.И. Харитоненко пригласил молодого архитектора Федора Осиповича Шехтеля – это была одна из первых самостоятельных работ мастера. Богато отделанные интерьеры главного дома, которые сохранились до наших дней практически в неизменном виде, были оформлены в разных стилях. Все помещения первого этажа (столовая, гостиная, кабинет с библиотекой), а также вестибюль, парадная лестница и две гостиных второго этажа выполнены в излюбленном тогда Шехтелем «готическом» стиле.
Большой парадный зал на втором этаже отделан в классическом стиле с изящной позолоченной лепниной и наборным паркетом. Соседний рокайльный зал украшен потолочной росписью изображающий струнный оркестр, который слушают кавалеры и дамы в одеждах XVIII века. Её автор – известный французский художник Франсуа Фламенг, специально приехавшим в Москву по приглашению Харитоненко. Тогда же художник написал портрет хозяйки дома, Веры Андреевны, хранящийся теперь в Эрмитаже.
фото 1890-х годов
фото 1890-х годов
Зал служил картинной галереей – здесь висели лучшие полотна из коллекции, унаследованной Павлом Ивановичем от отца и постоянно пополнявшейся. Павел Харитоненко и его супруга были страстными любителями русской живописи и никогда не жалели денег на приобретение картин. В их коллекции можно было встретить картины Айвазовского, Репина, Сурикова, Поленова, Верещагина, Малявина, Васнецова и многих других талантливых живописцев, а гордостью хозяев и жемчужиной этого уникального собрания стало знаменитое полотно И. Крамского «Неизвестная».
картина Фламенга Франсуа
картина Ивана Крамского
картина Фламенга Франсуа
«Богат как Крёз, щедр как Меценат», так говорили о Павле Харитоненко. Он установил 20 стипендий для студентов Московской консерватории, первым откликнулся на призыв помочь в строительстве музея изящных искусств, на свои средства содержал канцелярию Румянцевского музея. За его счёт строились больницы и детские приюты и в Москве, и на родине.
Три храма построил Харитоненко у себя на родине – маленькую Спасскую церковь в своём имении Натальевка, храм Козьмы и Дамиана в Красной Яруге и величественный Троицкий собор в Сумах. До освящения последнего из них Павел Иванович не дожил всего двух месяцев. Диагноз, поставленный сахарному магнату, был достоин последнего бедняка – скоротечная чахотка.Вызвать из Европы лучших докторов? Уехать в Альпы, в санаторий? И первое, и второе представлялось равно бесполезным на 62-м году жизни. Павел Иванович сделал то, что считал самым правильным – просто попрощался со всеми. Сел в открытый автомобиль и на полной скорости объехал свою сахарную империю – заводы, экономии, усадьбы…
Вернувшись домой, он в ночь на 13 июня 1914 года скончался, оставив после себя состояние в 60 миллионов рублей и созданное отцом предприятие. Продолжить семейное дело предстояло Ивану Павловичу Харитоненко, студенту Московского университета.
картина Филипп Малявин. 1911
Павел Иванович и Вера Андреевна Харитоненко
картина Филипп Малявин. 1911
По плечу ему эта ноша оказалась бы или нет, сказать сложно, поскольку и двух месяцев не прошло после кончины отца, как началась Первая мировая война, а потом грянула революция... Вслед за старшими детьми Павла Ивановича, Еленой и Натальей, покинувшими родину вместе с мужьями, в 1918 году эмигрировала и вдова Вера Андреевна с сыном. Дочери – Елена Олив и Наталья Горчакова – поселились в Италии. Иван с матерью жили в Мюнхене, но обрести вторую родину не смогли: в 1927 году (по другим данным, в 1929) Иван Павлович застрелился, вскоре после этого скончалась Вера Андреевна.
В 1917 году особняк национализировали, и в нем ненадолго разместился Датский Красный Крест — единственная в те времена организация, защищавшая интересы иностранцев в России, а затем дом перешел в ведение Наркомата иностранных дел, что спасло особняк от разграбления. Но уже в начале 1920-х годов особняк был передан Наркомату иностранных дел и стал служить жильем для высокопоставленных чинов и временным прибежищем прибывающих в Москву иностранных гостей. В тот период здесь останавливались: король Афганистана Амманулла-хан, писатель Герберт Уэллс, танцовщица Айседора Дункан, американский коммерсант и будущий миллионер Арманд Хаммер и многие други.
Особняк для гостей правительства, где мы жили вместе с г. Вандерлипом и предприимчивым английским скульптором, каким-то образом попавшим в Москву, чтобы лепить бюсты Ленина и Троцкого, — большое, хорошо обставленное здание на Софийской набережной, расположенное напротив высокой кремлевской стены…
— Герберт Уэллс, «Россия во мгле»
По плечу ему эта ноша оказалась бы или нет, сказать сложно, поскольку и двух месяцев не прошло после кончины отца, как началась Первая мировая война, а потом грянула революция... Вслед за старшими детьми Павла Ивановича, Еленой и Натальей, покинувшими родину вместе с мужьями, в 1918 году эмигрировала и вдова Вера Андреевна с сыном. Дочери – Елена Олив и Наталья Горчакова – поселились в Италии. Иван с матерью жили в Мюнхене, но обрести вторую родину не смогли: в 1927 году (по другим данным, в 1929) Иван Павлович застрелился, вскоре после этого скончалась Вера Андреевна.
В 1917 году особняк национализировали, и в нем ненадолго разместился Датский Красный Крест — единственная в те времена организация, защищавшая интересы иностранцев в России, а затем дом перешел в ведение Наркомата иностранных дел, что спасло особняк от разграбления. Но уже в начале 1920-х годов особняк был передан Наркомату иностранных дел и стал служить жильем для высокопоставленных чинов и временным прибежищем прибывающих в Москву иностранных гостей. В тот период здесь останавливались: король Афганистана Амманулла-хан, писатель Герберт Уэллс, танцовщица Айседора Дункан, американский коммерсант и будущий миллионер Арманд Хаммер и многие други.
1948—1950
1967
1948—1950
Английские дипломаты обосновались на Софийской набережной в 1931 году, когда по мере развития отношений между СССР и Великобританией штат посольства увеличился настолько, что прежняя резиденция на Поварской стала слишком тесной. Впрочем, познать настоящую тесноту англичанам ещё предстояло. Когда в октябре 1944 года посетивший Москву Уинстон Черчилль пригласил на обед в посольство товарища Сталина, безопасность «вождя народов» обеспечивало такое количество сотрудников НКВД, что заместитель наркома иностранных дел Вышинский не удержался от иронии: «Как видно, Красная Армия одержала еще одну победу – она захватила британское посольство».
Говорят, что в период «холодной войны» расположение идеологических противников в непосредственной близости от Кремля так сильно нервировало наши спецслужбы, что руководству завода Листа (который к тому времени, понятное дело, уже назывался «Красный Факел») поступило негласное указание: трубами коптить что есть мочи, когда надо и когда не надо, – авось англичанам атмосфера не понравится и они захотят сменить место дислокации. Но напугать британца смогом так же сложно, как ёжика – голым телом, и сотрудники посольства даже бровью не повели. За прошедшие годы они благоустроили территорию, регулярно проводили ремонтно-реставрационные работы, значительных перестроек в доме себе не позволяли, а к 100-летию своей резиденции даже напечатали в Лондоне роскошный альбом на двух языках «Посольство Великобритании в Москве. Особняк Харитоненко».
Во время визитов в нашу страну в здании посольства останавливались члены британской королевской семьи – принц Эдвард и принцесса Диана, герцог Эдинбургский и герцог Глостерский, а в октябре 1994 года жила королева Елизавета II. По ее словам, «особняк на Софийской набережной – самая красивая британская резиденция в мире».
В 1996 году бывший особняк Харитоненко был поставлен на государственную охрану как вновь выявленный объект культурного наследия, и вскоре после того, как разросшийся штат дипломатического представительства Соединённого Королевства переехал в новое здание на Смоленской набережной, здесь была проведена полномасштабная реставрация.